За полгода в тульском следственном изоляторе Владимир Волков получил серьёзные впечатления от жизни. Молодой парень не сломался и сумел остаться при прежних взглядах. В периметре лишнего не болтал. С мусорами не сближался. С блатными не конфликтовал. Под хвост не баловался. Дельфинов по вене не пускал. В общем, состоялся, как личность.
Отсидел, как человек, и вышел, как человек.
Тульский суд впервые в своей истории рассматривал такое экзотическое дело. Статья по анаболическим стероидам никогда ранее не применялась. В основном, все процессы касались наркотических средств. Даже судья была вынуждена, прежде всего, для себя самой уточнять, что это вообще такое – сильнодействующие средства. Когда разобралась, в глазах мелькнуло что-то человеческое. Стоило парню жизнь ломать.
Владимира Волкова освободили из-под стражи и обязали только к выплате штрафа в 100 тыс. руб. Владимиру Скоморохову ни к чему было так сильно волноваться за свою персону.
В рязанском Госнаркоконтроле Владимира Волкова после освобождения слушать не захотели. Службу собственной безопасности указанной структуры подробности торговли анаболическими стероидами, по всей видимости, больше не интересовали. Так всё окончательно встало на свои места. Стали очевидными вещи, о которых только приходилось догадываться. Владимира Волкова посадили не за торговлю запрещёнными препаратами. Владимира Волкова посадили за отказ работать на продаже курительных смесей под крышей некоторых сотрудников Госнаркоконтроля.
Подобное предложение поступало годом ранее. Владимир Волков трудился тогда на небезызвестного Олега Рябцева простым консультантом в отделе спортивного питания. Схема казалась почти безукоризненной. На покойника регистрировалась фирма. Директором назначалось лицо без определённого места жительства. Владимиру Волкову отводилась роль продавца. За работу предлагалось солидное вознаграждение: один день оценивался в 2 тыс. руб. Оплата сразу в конце смены.
Предприимчивые представители компетентных органов обещали прикрытие и гарантию того, что реализуемые травы пройдут все необходимые экспертизы и будут выведены из-под разряда запрещённых к свободному обороту веществ. Дело казалось заманчивым. Правда, за единственным исключением. При первом кипише крайним становился Владимир Волков. Бывшие сотрудники Госнаркоконтроля при любом раскладе оставались в стороне. Неудивительно, что молодой человек отказался. Владимир Волков на тот момент активно занимался созданием собственного легального бизнеса и в самом ближайшем будущем готовился открыть магазин по продаже спортивного питания. Рисковать ради коротких перспектив совершенно не хотелось.
Образуется весьма интересный треугольник. В этой фигуре каждая сторона сугубо при своём интересе. Позиционное топтание на месте заканчивается. События начинают закручиваться в тугую спираль. Происходят просто удивительные совпадения. Как только Владимир Волков отказался работать и с одними, и с другими, то почти сразу оказался за решёткой.
Госнаркоконтролю становится известен анонимный аккаунт, через который идёт закупка анаболических стероидов. Учётная запись была сделана через служебный ноутбук и здесь же хранилась. Олегу Рябцову было хорошо известно и о существовании данного аккаунта, и о дополнительном способе заработка своего продавца. Это стало ключевым моментом всей оперативной работы. Отследить всю рязанскую сеть оставалось только делом техники.
Уже после вынесения приговора и возвращения из соседнего региона в родной город Владимир Волков высказал в глаза бывшему работодателю свои соображения о том, кто и что именно слил компетентным органам. Ограниченное пространство камеры предварительного заключения всегда способствует обострению мыслительных процессов. Вот и Владимир Волков во время прогулок в тюремном дворике очень быстро прикинул свою мужскую гордость к носу и сложил отдельные фрагменты в общую картину. Одной рукой Олег Рябцев помогал открыть своему бывшему продавцу собственный спортивный отдел, а другой рукой, по всей видимости, пытался слить перспективного конкурента. Только, в отличие от евангельских метафор, здесь левая конечность прекрасно знала, что делает правая.
К моменту освобождения из мест лишения свободы Владимира Волкова оставленный на дистанционном управлении магазин представлял из себя жалкое зрелище. И без того скудный ассортимент существенно поубавился. Часть выручки из оборота бесследно исчезла. Проплаченные поставки осуществлялись с чудовищными задержками. Это так, наверное, помогал присматривать за бизнесом во время отсутствия хозяина заботливый Олег Рябцев.
Была ещё одна причина, по которой Владимир Волков становился нежелательной в городе персоной. Возможно, даже опасным свидетелем. После задержания и возбуждения уголовного дела Владимир Волков по совету тех самых бывших сотрудников компетентных органов, предлагавших заниматься сомнительной ароматерапией, познакомился с действующим сотрудником рязанского Госнаркоконтроля Вадимом Юдаевым. Тот порекомендовал для защиты интересов воспользоваться юридическими услугами Вероники Филимоновой. Владимир Волков передал последней на решение своих проблем весьма крупную сумму денег. Отрезвление, как и в случае с Олегом Рябцевым пришло очень быстро. Никто никаких проблем не решил. С помощью своего нового адвоката Сергея Гурина частично деньги титаническими усилиями удалось вернуть. Позже выяснилось, что Вадим Юдаев и Вероника Филимонова состоят в близких отношениях и прошлым летом сочетались браком. Классический способ работы с доверчивым подозреваемым.
Такое впечатление, что сотрудников в Госнаркоконтроль набирают исключительно из колена Данова.
Летом 2011 года на мою первую посылку таможенной службой страны было наложено ограничение. Набор препаратов – самый стандартный. Практически все наименования стояли в ассортименте магазина «Мускул-шоп». Просто самому тащить из-за океана получалось намного дешевле. Единственным исключением в списке был трибулус террестрис. Конечно же, по совету друга.
Процедура таможенного ограничения на ввоз каких-то товаров следующая. Все сомнительные посылки после пересечения границы автоматически отправляются на Главпочтамт.
Оттуда владельцу приходит стандартное уведомление на получение. У адресата есть месяц на принятие решения.
На Главпочтамте владельцу вручают специальную бумагу и отправляют на таможню. Это путь неблизкий. Ехать придётся за хамбушевский изолятор временного содержания. Легендарным, проще говоря, маршрутом. Там получатель заполняет необходимые документы. Далее схема, если говорить конкретно по ввозу спортивного питания, следующая. На Главпочтамте посылка вскрывается в присутствии представителей таможенной и почтовой служб и самого владельца, а препараты сверяются с заявленным списком и отправляются в Роспотребнадзор на экспертизу. В случае выявления в пищевых добавках запрещённых веществ, у адресата возникают серьёзные проблемы.
В случае, если содержимое посылки не вызывает никаких подозрений, то владельцу возвращают изъятое.
Представители рязанской таможенной службы посоветовали мне не рисковать и отказаться от получения вообще. По закону это автоматически снимало любые вопросы даже при реальном наличии запрещённых к свободному обороту средств1.
1При отказе от получения международного отправления, посылка отсылается назад отправителю. Деньги возвращаются за исключением стоимости доставки и только после поступления на склад продавца. Многие так и делают. Лучше потерять деньги, чем потерять свободу.
До сих пор я очень благодарен этим людям. Я также весьма признателен тем неизвестным мне лицам московской таможенной службы, что проявили исключительную бдительность и наложили на мою посылку соответствующее ограничение. Внимательность этих людей спасла мою персону от очередного предательства. Заранее спланированный сынами колена Данова сценарий оказался скомканным.
Так называемый арест посылки не вызвал даже сомнений. Возникло лёгкое недоумение. Никаких подозрений. На ровном месте ям не бывает. Так нас учили в школе. Когда человек улыбается, значит, за спиной ножа быть не может. Наивный атавизм советской педагогики.
На первый взгляд ничего не сулило угрозу. Денис Щипакин оставался столь же любезен, как и прежде. Был приветлив, улыбчив и постоянно приглашал в «Мускул-шоп» на бесплатный кофе. Владимир Скоморохов расточал елей не менее. При каждой новой встрече делился своими переживаниями по своему уголовному делу и в унисон больной темы всё никак не мог возмущённо успокоиться, почему не пропустили мою безобидную посылку, когда некоторым удаётся получать из-за границы запрещённый эфедрин. Это сочувствие казалось искренним, а эмоции не наигранными. Хотя к тому моменту уже оба, скорее всего, знали очень многое. Овечьи шкуры на некоторых волках сидят как влитые. Не отличишь даже дёрнув.
Правда, с этого момента сознание начало словно автоматически, фиксировать возникающие странности. Таковых начало появляться предостаточно.
Отдельные посылки были сформированы полностью под потребности Владимира Скоморохова. Сэкономить хочет каждый. Ничего в этом постыдного нет.
Мы оба живём поблизости. Наши дома стоят на соседних остановках. Посылки я всегда заказывал на своё имя. Владимира Скоморохов после неоднократных задержаний, видимо, испытывал перед отделениями связи неосознанный страх. Впрочем, я не уточнял. Отстоять очередь мне было несложно.
Сложность заключалось в другом. Посылки, предназначенные лично для себя, Владимир Скоморохов домой не забирал. То ли места в узкой малосемейке было мало. То ли супруга, увидев сразу столько банок, могла начать задавать вопросы о нецелевом расходовании семейного бюджета. То ли по какой иной бытовой причине. Это не казалось тогда чем-то принципиальным или настораживающим.
Владимир Скоморохов каждую банку просил привозить в «Мускул-шоп» отдельно. Когда товарищ просит, почему бы и не привести. Не вёдра с водой тащить, – пупок не надорвётся.
Так продолжалось пару месяцев. Ещё несколько посылок было арестовано. Это откровенно поражало. Практически всё содержимое заказов стояло в свободной продаже на полках магазинов. Почему таможня накладывает ограничение на ввоз препаратов, которые покупает половина города, оставалось просто непонятно.
Однажды даже, после очередного неудачного посещения почты, я в сердцах бросил Владимиру Скоморохову, что если ко мне будут какие-то претензии со стороны компетентных органов, то я молчать не стану и подробно пройдусь по ассортименту «Мускул-шопа». Тяжкий вздох и традиционно опущенный в пол взгляд стали мне понятны гораздо позже. На следующий день препараты, о которых шла речь, с полок исчезли. Владимир Скоморохов пояснил, что всё распродано. Наверное, торговали и ночью тоже.
Так наступил октябрь прошлого года. Свой очередной год я отмечал дома. Праздновал скромно. Сторожу на стройке не до банкетов в царских палатах. Поздравить собрались самые близкие. Пришёл и Владимир Скоморохов. Ещё и жену с собой притащил. Такую же худую, как и сам. Ели, пили, улыбались. Произносили тосты. Через неделю за мной началась самая настоящая охота.
Правда вскрылась случайно. Мне поступило предложение поработать спичрайтером в отделе продвижения одного из торговых центров. Там поданное заявление отдали в службу внутренней безопасности на проверку.
Сначала я даже не понял о чём идёт речь. Это просто не укладывалось в голове. Ступор не отпускал долго. Пару дней я ходил в полной прострации и даже ассоциативно не мог уловить направление подувшего резко ветра. Из источников близких к рязанскому Госнаркоконтролю в службу внутренней безопасности этого торгового центра поступила информация будто бы я являюсь давним клиентом данной структуры и по мне ведётся плотная разработка. И по толщине томов заведённое дело уже лист в лист сравнялось с наиболее известными произведениями русских классиков. Проще говоря, всё было готово к приёму.
Это был настолько неожиданный поворот, что слегка закружилась голова. Гораздо позже Владимир Волков выскажет своё авторитетное мнение о том, что подобные вещи бесполезно объяснять тем, кто не сидел. Мало до кого дойдёт. Очень часто уголовные дела способны появляться из ничего.
Только к концу недели до меня, наконец, дошло, что данная информация может быть как-то связана с международными посылками.
Схема выглядела элементарно. Скорее всего, в магазине была установлена специальная пишущая аппаратура. Все мои визиты фиксировались. Иногда за каждую принесённый контейнер спортивного питания Владимир Скоморохов тут же передавал мне деньги.
Здесь и без камер каждый кадр ложился чётко. Важен был сам факт передачи.
Чего-то.
Далее – меченые деньги, свои понятые и полная имитация контрольной закупки. Все участники процесса с лёгкостью подтвердят, что произошла продажа сильнодействующих средств. Например, эфедрина. Подсунуть подобный порошок – не требуется даже ловкости рук. Процессуальный спектакль проштампует потом любой суд.
Здесь не отмоешься. Никому ничего не докажешь. Клеймо останется на всю жизнь. Биография будет безвозвратно испорчена.
К вящей славе масонов, гомосексуалистов и некоторых сотрудников рязанского Госнаркоконтроля.
Всё что касается подобных дел, правосудие, как правило, сразу надевает на глаза повязку. То есть становится слепой, а значит, зачастую, не замечает очевидные вещи. Борьба с наркотиками – благородное дело. Отсюда и такая власть.
Это как сатана зашёл бы в церковь помолиться. Вроде, и не выгонишь – приличный повод, а вроде, от запаха серы все присутствующие уже начинают задыхаться.
Больше пить кофе в «Мускул-шоп» я не ходил. У меня оставались деньги Владимира Скоморохова на покупку протеина. Друг не звонил, не интересовался, куда я пропал, не спрашивал про долг. Это молчание кричало громче слов. В Госнаркоконтроле знали, что я знаю.
Дрочите теперь на видео с моим участием целыми отделами.
Последняя отчаянная попытка продолжить историю была предпринята пару месяцев спустя. По месту жительства рано утром я получил очередную международную посылку2. Примерно через час от Владимира Скоморохова раздался звонок. Вопросы о том, куда я пропал, посыпались один за другим. Наигранность интонации сразу выдавала. Я не сказал ни слова и отключил телефон. Как учили адвокаты. Владимир Скоморохов не успел даже пригласить зайти в магазин на кофе.
2На почте происходили поистине удивительные события. Вот, например, услышанное лично от начальницы отделения по моему месту жительства. Оказывается, накануне моего появления, уже кто-то хотел получить посылку. Начальница в лицо не взглянула, сказала заполнять уведомление, а когда принесла со склада коробку, никого уже не было. На следующий день, женщина начала меня упрекать, почему я вчера сбежал. Я недоумённо ответил, что вчера сидел дома и ни на какую почту не ходил. Учитывая цепь последних событий вокруг моей персоны – сотрудницы почты мне сразу поверили. Хотя, первое время смотрели на меня с моими банками, как на законченного наркодилера.
Меня потом долго трясло. Звонок друга развеял последние сомнения. Таких совпадений даже в дешёвых фильмах не бывает.
Больше Владимир Скоморохов не звонил. Ни вечером, ни на следующий день. Вообще никогда.
Я выполнил обещание, которое давал бывшему товарищу. Мной было подано заявление в областную прокуратуру и некоторые другие специализированные структуры. По изложенным фактам районные отделения главного надзирающего регионального органа обязали провести проверку трёх существующих магазинов спортивного питания расположенных в районах площади Театральная, площади Ленина и площади Победы.
В отделе спортивного питания магазина «Евроспорт» обнаружили только незначительные нарушения и обязали владельцев выплатить штраф3. Торговую точку «Атлетика-сервис» в городе так и не нашли. Магазин «Мускул-шоп» не проверяли вообще. Прокурор Советского района Виктор Эпп, в отличие от своих коллег из других районов, не счёл нужным даже прислать на моё имя хоть какой-то ответ.
При таком надзирающем за соблюдением законности органе, удивительно, что Фёдор Провоторов стал всего лишь мэром, а не сразу губернатором.
3Фактический владелец отдела спортивного питания магазина «Евроспорт» Олег Рябцев после моих заявлений, якобы, интересовался у сотрудников спецслужб наличием у меня личного автомобиля на предмет вероятного поджога.
Главный вопрос о легальности торговли спортивными препаратами содержащими трибулустеррестрис (лат. tríbulusterréstris), геранамин (geranamine) и 1,3-диметиламин (1,3-dimethylamine) так и остался проигнорированным.
Наверное, это и называется сицилианская защита. Или другими словами, закон омерты.
Не стоит даже упоминать фамилии и перечислять обещания, что давались мне в прокуратуре по моим заявлениям. Всё оказалось пустым звуком.
Только в Федеральной службе безопасности по изложенным фактам усмотрели признаки преступлений. Видимо, там на демитиламиламине никто не сидит.
За остальных я молюсь. Пусть грехи Дениса Щипакина и Владимира Скоморохова не перейдут на их детей.
