Raid – налёт, набег; raiders – лица, совершающие налёты, набеги
В конце 2018 – начале 2019 года в окружении Андрея Харченко, московского предпринимателя Игоря Егорова и руководителя местного отделения партии «Родина» Дмитрия Трунина, которые в прошлом году стали компаньонами, произошла серия пожаров. Также в компанию входят:
– друг и партнёр по бизнесу Игоря Егорова Сергей Семёнов,
– бывший руководитель мурминского ЖКХ и председатель мурминского совета депутатов Сергей Соколов с двумя условными сроками по растрате,
– бывший сотрудник органов Сергей Анохин с судимостью за превышение должностных полномочий с применением насилия и спецсредств, который до сих пор находится под подпиской о невыезде,
– бывший директор мурминской фабрики Алексей Беленченко, в отношении которого и сейчас ведётся судебное делопроизводство по многомиллионному долгу перед бывшим работодателем.
Так, сначала сгорел автомобиль Алексея Беленченко, являющийся служебным на предприятии Дмитрия Трунина «Радуга». Затем произошло возгорание на одном из складов организации с готовой продукцией, ущерб составил несколько миллионов рублей. Следующими пожарные тушили частный дом Алексея Беленченко и машину Сергея Анохина. И уже в начале этого года огонь уничтожил автомобиль Сергея Соколова.
Вряд ли эти случаи являются простым совпадением. Всё указывает на целенаправленные действия. Одной из версий произошедшего можно считать невыплату обещанных денег людям, задействованным в рейдерском захвате мурминской фабрики. Из оказавшейся в распоряжении нашей редакции аудиозаписи разговора заказчика и исполнителя становится понятно, что за проделанную работу с Игоря Егорова и Андрея Харченко требуют долг – крупную сумму денег. Диалог по поводу оплаты состоялся летом 2018 года. Примерно через месяц после этого начали пожары.
Напомним, что, по диалогу, целью рейдерского захвата мурминской фабрики ставилась остановка предприятия – конкурента ООО «Радуга». Мероприятием руководил человек по имени Михаил, чей родственник являлся высокопоставленным лицом в силовых структурах. Всего на мурминскую фабрику для противоправных действий прибыли около 10 человек. Провели там четыре дня, но зайти на предприятие не получилось. В итоге заказчики посчитали, что деньги в таком случае можно не отдавать, так как задуманное ими не было реализовано.
Как стало известно, в Мурмино прибыли военные специалисты из спецназа, участвовавшие не в одном военном конфликте. Собственно, становится понятно, что таких людей лучше на деньги не кидать. Если из обещанных 3 миллионов рублей отдают всего 400 тысяч, то приходится расплачиваются имуществом. Хорошо ещё, что не жизнью. Пока что по крайней мере.
Чтобы понимать, что не отдавать оставшиеся 2,6 миллиона рублей было весьма опрометчивым решением, для начала нужно разобраться, кто же такие рейдеры. Это специалисты по организации смены собственников или разорению предприятий. Как правило, в такой роли выступают бывшие и действующие представители силовых структур. То есть серьёзно настроенные люди, умеющие обращаться с оружием, которые при необходимости пойдут и в драку, и в перестрелку, достаточно главному в группе дать соответствующее распоряжение. Часто рейдеры съезжаются из разных городов страны, поэтому всегда в предоплату входят командировочные расходы, проживание, пропитание, передвижение из пункта А в пункт Б и так далее. Даже если захватить предприятие не удаётся, эти люди всё равно получают оговорённую сумму за свою работу. Если же результат положительный – получают премии, равно как и за каждого покалеченного или убитого участника действий со стороны оппонента. Сюда же закладываются деньги на услуги адвоката в суде и подкуп местных силовых структур.
Основными проблемами, порождающими поглощение чужих предприятий, являются несовершенство законодательства в этой сфере и коррумпированность правоохранительной структуры.
Сейчас, преимущественно, рейдеры – это фирмы с опытными юристами, экономистами и силовой поддержкой, состоящей не из спортсменов-любителей, а из бывших и действующих сотрудников силовых ведомств и воинских подразделений, которые, прежде, чем приступать к делу, проводят рекогносцировку местности, выясняют, кого из местных органов власти можно заинтересовать и кто действует в связке с определёнными лицами.
Так, например, по информации счётной палаты, ежегодно в России происходит около 70 тысяч рейдерских захватов. То есть страна занимает лидирующую позицию, только вот не по медицине или социальной сфере, а в ветви преступной направленности. За расследование рейдерских захватов из десятков тысяч случаев в полиции берутся за единицы.
Чтобы было понятно, каковы последствия рейдерских захватов для участников таких мероприятий, приведём несколько примеров.
Так, в 2009 году в разработку взяли всего 53 обращения пострадавших, одним из которых стало заявление по поводу попытки захвата нефтеперерабатывающего комплекса в Каменском районе Ростовской области, куда явились около 30 человек с различным оружием, в том числе огнестрельным. В итоге трое охранников получили ранение.
В августе 2015 года состоялось настоящее сражение за крупный завод автомасел в Уфе. В результате пострадали несколько человек, из которых одному сломали руку, ещё одному пробили голову.
В конце декабря 2018 года рейдерскому захвату подверглась московская кондитерская фабрика «Меньшевик»: 1 охранник был застрелен, 3 ранены и эвакуированы в больницу с пулевыми ранениями.
Также имеется интересная информация за полугодие 2017 года. Во время прямой линии с федеральным прокурором Юрием Чайкой из 557 звонивших 345 человек обратились именно по вопросу рейдерских захватов, то есть 2/3 от общего числа.
